Армия и флот

Из какой вы бригады?
Гопники на вокзале
Вот на таких Семёновых
Психологиня
Старый приказ
Кино и немцы
ВарвАры
Дембеля в поезде
Кто годен в моряки
Куда послал?
Локальный конфликт
Летчики
Энтерпрайз
Арбузы
Вампир и Бабища
Журналист в ВВС
Второй раз в армию
Как проверяли ракеты
Вертолетчики в Камбодже
Ключи от ...
Коровы на ВПП
Правый - зелёный
Показали Америке
Скворечник
Арбузы в Ульяновске
Какой тип самолёта?

Илья Муромец

Замочить в сортире

Ящик Пандоры

Русская рулетка

Второй раз в армию

Эта история была поведана мне в накопителе аэропорта г. Пекин, человеком, в искренность которого верилось не только после изучения находящихся при нем документов, но и при взгляде на его одежду. Худой, с лихорадинкой в глазах, китель без погон. Привели его к пограничному контролю в сопровождении нескольких китайцев, одетых одинаково серо (явно контора), и двух русских строгого вида мужчин, вне сомнения посольских чиновников, иные за таможенную зону попасть не могут. Повествование от первого лица.

Родом я из под Сыктывкара, работаю водителем на Целлюлозно-бумажном комбинате. Есть у меня брат, младше на три года, сволочь. Пришел я из армии год назад, женился сдуру почти сразу. Жена, чтоб ей провалиться. Несколько раз уже уходил от нее, да протрезвев возвращался. Братан мой, студент недоделанный, был отчислен из Питерского горного за неуспеваемость, но там и остался крутиться с прощелыгами какими-то финнам «якобы бензин» по предоплате продавали. А дома его военкомат уж обыскался, и с ментами, и повестками. А похожи мы как две капли, только у меня мозгов меньше.

Приехал он домой как-то, в Питере прищучили его, отлежаться значит решил. Вышел за квасом на остановку, тут его и взяли. Облава военкоматовская, он говорит обрадовался, думал уголовка с Литейного. Вечером мать прибежала к нам (живем отдельно), плачет, говорит Ваську в армию отправляют, держат взаперти, завтра отправляют уже в Княж-Погост (сборный пункт).

Ну раз такое дело, я взял литр водки, пошел в райотдел наш. Там однокласник в дежурке работает. Отпустить грит не могу, а пообщаться - ради бога. Выделил нам подсобку набитую хламом всяким, там мы и забухали.

Кончилась родимая, бежать надо. Деньги дома, ночь на дворе. Там зараза моя вопить начала, не понимает, повод железобетонный, брат в армию уходит. Ну и проваливай вместе с ним! Дверью хлопнул, чего еще делать. А мысль-то засела..

После очередной бутылки начал я ему про армию, как там хорошо последний год, и т.д. А он и говорит, езжай вместо меня, на рожу мы одинаковые, в Княж-Погосте откроешься, мол я не я, по пьянке попутались, отпустят с богом. А мне валить надо вообще. В Польшу братва зовет на заработки, проституток «охранять».

Тут я и поплыл, про жену опостылевшую вспомнил, и решился. Переоделись мы с ним, он еще в ларек сгонял. В общем, утром в военкомат в коматозном состоянии привезли. Мать Васька залечил, слез не было. Выдали мне военный билет подержать да расписаться, и загрузили в автобусы. А там призывники опять с водкой. Пришел в себя я уже за забором в Княж-Погосте.

Вокруг все мрачно, нары исписанные, вспомнил себя здесь же три года назад, аж настроение поднялось. Растолкал соседа, надо ж эмоциями поделиться, говорю я уже второй раз еду служить. Он выслушал меня, говорит ни фуя себе белая горячка!. На опохмелись. И дерябнули мы с ним первача полкило вдвоем, я опять обуглился.

Потом медкомиссия была. Там ни пульса, ни давления. Врачи в респираторах. Плохо помню, хирург оригиналом обозвал, увидев наколку «ПВО 1999-2001». А к начальству никак попасть не могу. То я пьяный, то майор кривой, так два дня не мог в себя прийти. Потом покупатель пришел стройбатовский, выкрикнул фамилию мою (его), нашу то есть.

Подошел я к нему, объясняю, так мол и так, не я мол это, вот и портачка дембельская. «Знаю я ваши отмазки! « И как двинул по репе стопой личных дел. В автобусе еле спиртом отпоили. В общем, в поезде до Котласа меня связанного везли, как проснусь, начинаю возмущаться, сунут горлышко, опять в аут.

Когда в себя пришел, тащили меня в чрево самолета. Здоровый такой бурят, морда как сковорода TEFAL, что теща на свадьбу подарила. Сил не осталось, водка тоже кончилась. Ну, думаю, с работы попрут точно, жена выгонит стопудово, да и гребись оно все. Служить так служить. Летели целую вечность.

К ужасу выяснил, что служить придется в Хакасии, братец мой, мудак, в школе на УПК на бульдозериста выучился и соответственно я теперь дух (опять) стройбатовец!!! , еще и тракторист. Бл@дь, говорил ему иди, на радиодело, как я, сейчас может в свою воинскую часть в Армавир бы ехал. Размечтался, всех там знаю, на три года старше призывом, ротный бы врачам сдаваться пошел, со старшиной вместе, Клюев опять к нам служить попал! Во сказка была б! Опять же повариха Лерка, ммм….

Фантазии мои грубо оборвал бурят пинком по печени: «Деньги, сигареты, часы, кроссовки - мне отдашь. Один хрен отберут. А за это я тебя не сильно потом пиzдить буду, когда карантин пройдешь. Все бульдозеристы у нас в ИСапРе служат, так что вешайся, ты меня по пьяни пиzдоглазым ублюдком называл, да чурбаном забайкальским». Понял я, что дело швах. Надо бежать. А куда побежишь, под крылом зеленое море тайги. Решил в части все сделать.

Привезли, в бане помыли, обрили наголо, дали форму. Ну такое все знакомое, только холодно, хоть и июнь. Согнали всех в клуб, я там попытался подойти к подполковнику, но сержантский апперкот вернул меня в строй. Видя это, офицер одобрительно что-то прорычал. Ну все. Попал. В курилке около клуба я замесил на фарш сержанта, потом ремнем отмахивался от пятерых лбов из комендантского взвода. Очнулся уже в санчасти. Из головы нитки торчат тут и там, санитар сказал - пятнадцать швов наложили, майору клубному четыре зуба бляхой выбил. Лежи спокойно, сейчас укольчик сделают, потом в Иркутск в госпиталь повезут, в психушку. Комиссуют наверно, если не посадят.

Ну посадят-то меня хрен, я присягу не принимал еще, а вот перспектива дурки меня не прельщала. Ночью я сбежал. Снял у кровати дужку, под ее угрозой раздел дежурного по санчасти, прапорские погоны оборвал, связал бедолагу и кляп вставил. Махнул через забор, и на счастье оказался в городе, а не в тайге. Пошел на звук железной дороги. Смотрю вокзал, Абакан. По карманам прошелся, денег мало. Купил чекушку, и огородами на платформу. У меня рожа как после автотракторной травмы. Люди шарахаются. А черт с ним, менты так менты. Подходит поезд, красивый весь, «Пекин-Москва». Пока проводница лицом щелкала, я просочился в вагон. В тамбуре дверца с гармошкой, там печка какая-то. Затихарился, поехали. Как все успокоилось, дверьми перестали хлопать, я разделся до майки, китель спрятал, вышел в нерабочий тамбур, курить стрельнул у бабы какой-то.

Со стороны выгляжу как сильно отпижженый прапор возвращающийся в лоно родного гарнизона. По статистике, половина всех возвращающихся из отпуска прапорщиков в таком виде ездят, так что легенда вполне достоверная.

Выходят мужики какие-то, курят. Тут я и рассказал им все. Они веселые, поддатые, челноки в Китай за тряпками едут. Денег дадим, в Иркутске выйдешь, садись на пассажирский поезд, сотню в кассу, сотню проводнику, и без документов до Свердловска доедешь, запросто. А то не в тот паровоз ты сел, направление немного не то.

В общем, пили мы до Иркутска. От проводника да ревизоров наверху прятался, там и спал. В Иркутске один из попутчиков вышел на разведку, говорит: «Шхерься резче, патрули везде, и менты и краснопогонники! Тебя небось ищут». Вспомнив бурятское лицо, я забился наверх. В общем, мы пили и пили. В одно прекрасное утро выяснилось, что проехали границу. Досмотр был «смазан», челночье везло незадекларированные баксы, и получив свою таксу по прейскуранту, инспектор ничего не замечал, ну а погранцы вообще паспорта собрали, да выдали с печатями через пару минут.

В Монголии выходить смысла нет, между Монголией и Китаем вообще бардачный пост. Чувствуя, что пить уже не могу, сел думать. Выручили опять мужики. Поедешь с нами, в Пекине есть такая улица, Ябаолу. Там русские фирмы. Через них выйдешь на дипломатов наших.

Приехали в Пекин. Досмотра как такового нет, только проверка паспортов, шлепанье визы, и фейс-контроль. Сунули меня в баул, благо за последнюю неделю весу убавилось, и вынесли меня в общем. Та доля везения, выделенная небесами на промежуток пути от Абакана до Пекина, кончилась. Вжикнул замок, и надо мной склонилось узкоглазое лицо. Челноки мои сделали удивленные рожи, нет, это не наш баул!!! Конечно, я молчал как партизан, чего людям портить поездку.

В участке потребовал предоставить переводчика, потом приехали «крепкие ребята» из консульства, долго допрашивали, номеров воинской части я к счастью не запомнил. Звонили в Сыктывкар, по месту жительства. Дали поговорить с женой.

Кантовался в посольстве десять дней. Классные ребята, выпускали меня под честное слово, возили площадь Тян-А-Мень посмотреть. Я им отштукатурил будку трансформаторную, и движок у Волги перебрал. 300 юаней заплатили, подарки купил маме да жене с тещей. Теща у меня золотая, квартиру заложила, деньги перечислила по «Вестерн-Юнион» на самолет. Теперь вот в Шереметьево депортируют, говорят, не посадят, умысла не было. Я теперь долги раздам, опять займу, закодируюсь, паспорт сделаю заграничный и буду челночным бизнесом заниматься, знаю тут всех, да и страна мне понравилась, хоть мир повидал. Торгаши они хорошие люди, а то барыги, барыги.

Вот такая история. В зоне прилета моего новоявленного знакомого застегнули в браслеты. Люди, его встречавшие, на правозащитников похожи были меньше всего. Я думаю, повезли его посмотреть теперь на Лубянскую площадь. Вот так братьев судьба разбросала.